Ночью мне приснился Александр Македонский. На своем Буцефале он выезжал из самолета прямо на трап, властным жестом устремлял свое копье в сторону горизонта, и все самолеты в аэропорту, покорно подчиняясь этому жесту, выстраивались в боевую фалангу.
Находясь где-то между сном и явью, я, не торопясь окончательно просыпаться, мечтала и фантазировала, прислушивалась к новым ощущениям в себе: свершилось, я в Греции, на родине моих предков.
